— Я всегда был творческим человеком, увлекался рисованием. Даже в художественную школу поступал и не закончил, потому что она закрылась свое время. Меня периодически тянуло на всякие творческие проекты. В 2011 году я пошёл заниматься фотографией профессионально и с тех пор снимаю, обучаюсь дальше и работаю.

— Да, конечно.

— Да любая. Всё зависит от того, какие предпочтения у человека.

— Я слушаю разную музыку. Люблю блюз, джаз и при этом могу слушать классическую музыку и русский рок, и рэп. Я довольно разнообразен в этих вопросах.

— Да, я, конечно, знаком с творчеством Димаша. У него голос потрясающий и бывает настроение, под которое его хочется слушать. Впервые я услышал Димаша где-то за 2 месяца до этого проекта. Меня познакомили с ним (точнее с его творчеством) в семье моей невесты. Я пришел к ним в гости, а они смотрели по телевизору выступление Димаша. Там был курьезный случай, когда мой пес начал петь под Димаша. У меня видеозапись есть, которую я Димашу показывал и он, кстати, смеялся. Тогда Димаш пел песню, которую Витас исполнял (ред. «Опера 2»). В конце на высоких нотах мой пёс начал подпевать. Это, кстати, единственная песня, под которую подвывает мой пёс. Он очень любит Димаша. Именно тогда я и познакомился с его творчеством и узнал, какой он уникальный человек. И потом, спустя несколько месяцев, мне предложили участвовать в проекте Арнау… я был очень удивлён.

Я, конечно же, переживал. Причем в момент подготовки у меня не было никакого волнения до самой съёмки. Меня начали одолевать сомнения, справлюсь ли я с этой задачей только в тот момент, когда уже Димаша гримировали и была готова студия. Я стою, буквально через 20−30 минут мы начнём снимать, и понимаю, что начинаю волноваться. В этот момент мне было страшно. Но здесь мне помог мой второй фотограф, ассистент Сания Маматова. Она сказала: «Кирилл, расслабься, всё нормально, ты справишься. Ты уже это пробовал, ты всё сделаешь». И в этот момент я расслабился, выдохнул и приступил к задаче. Было ли для меня это сложным? Да.

Переживал ли я? Да. Потому что я знал — очень много людей вовлечено в проект. Очень большие надежды возложены на эту съёмку и на то, как мы это всё сделаем. Я понимал, что второго шанса не будет. Я должен сделать это здесь и сейчас. Приблизительно так.

— Около 2-х лет назад. Я работал тогда ещё в Астане над проектом съёмок бутика одежды, и там мы познакомились со стилистом Алиёй. Она стилист международного класса, одевает серьёзных людей и у неё много клиентов за рубежом. Алия позвонила мне ещё зимой и сказала:

 — У меня есть для тебя предложение. Ты знаешь, кто такой Димаш Кудайберген?
 — Да, знаю, — ответил я.
 — Мне сейчас предложили участвовать в проекте Димаш-Арнау и мне нужен фотограф, который снимает «за пределами», который может выйти немного за рамки стандарта и выдать продукт, который до этого не делал никто. Я знаю, что ты такой человек, я видела твои работы. Хотел бы ты поучаствовать в таком проекте?
 — Да, конечно.
 — Хорошо, до утра я жду от тебя план, как ты видишь человека будущего. Это название концерта и нам надо показать человека будущего. Опиши мне образы, как ты это видишь. Я жду тебя к утру.

Я сел, за ночь набросал идеи и выслал Алие на почту, а с утра мы созвонились и она сказала: «Всё. Будем работать. Потому что у нас с тобой совпало видение Димаша в этом проекте».
Потом мы несколько раз встречались, в Астану ездили для того, чтобы проработать идеи и образы. Сначала костюмы Димаша, танцоров. Делали эскизы, часто работали командой. В этом отношении Алия потрясающий человек. Она показала мне, как можно работать в команде. Несмотря на то, что стилистом и дизайнером одежды была она, работали мы все совместно. После того, как проект был готов, мы защитили его перед каналом Казахстан, перед отцом Димаша, перед его мамой и перед самим Димашем.

— Мы снимали непосредственно в студии, потому что нам нужно было сделать картинки, из которых потом можно было бы вырезать Димаша и вставить другой фон. Ведь мы не знали, что будет представлять из себя дальнейший дизайн для билбордов, билетов, афиш и все остального… Мы не знали, как будет выглядеть конечный вариант, над этим работал отдельный дизайнер, который делал конечный продукт. Перед нами стояла задача сделать что-то нейтральное. Поэтому мы выбрали студию с белым фоном и снимали Димаша на белом и на чёрном фоне.
Из чего состоит процесс фотосъёмки? Изначально это задумка образа, потом утверждение их с Димашем. Мы встретились с ним, переговорили, что он хочет на самом деле. Что ему нравится, что не нравится. Потому что он уже проводил огромное количество съёмок, надевал много костюмов. Димаш высказал нам свои пожелания, а мы все эти вещи услышали и предложили нашу концепцию. Он сказал, что да, ему это интересно. Потом уже наши задумки мы попытались адаптировать под его пожелания, но при этом сохранив образ футуристичности.

— Снимать пришлось очень много, было сделано около 1000 фотографий и огромное количество дублей. У нас было всего 3 образа и в этих трех образах мы снимали. Нам надо было получить идеальную картинку. Мы снимали, чередуя различный цвет, используя максимально разные углы падения света, разные настроение, разные позы. Нам было важно набрать максимальное количество планов, чтобы потом из них выбрать самые лучшие кадры.

— Нет, не секрет, конечно, это все знают — он фанатеет он Майкла Джексона, его творчества, его образа и ему нравится как Майк одевался. В одежде Димаш предпочитает чёрный и белый цвет. Он сказал, что не нужны слишком яркие костюмы, потому что не любит выглядеть «не по-мужски». Димаш предпочитает образ брутала, настоящего мужчины, но при этом хотел бы оставаться стильным. Вот мы и старались адаптироваться в том направлении, учитывать все пожелания и построить съёмку таким образом, чтобы было всё строго, чтобы Артист остался в своём амплуа и чувствовал себя комфортно. Это было невероятно важно и для Димаша, и для нас, потому что мы не хотели бы работать со звездой такого такого масштаба и чтобы при этом он чувствовал себя дискомфортно.

— Да, это было снято в один день, в одну ночь. В общей сложности мы снимали 8 часов. То, что мы делали, требовало огромного количества времени, потому что результат был непредсказуем. Когда мы делали карты с движением красного синего, когда со светом играли — там очень много непредсказуемых вещей, которые невозможно предугадать, только увидеть. К концу этой съемки все были уставшими и мы, и Димаш. Потому что столько часов работать очень сложно. И даже профессиональные модели, которые сталкиваются с этим постоянно, не выдерживают такой нагрузки. Но Димаш молодец! Он максимально отдавался процессу до самой последней минуты и меня это поразило. Он пришёл на съёмку и с самого начала и до самого конца был готов сделать все, что нужно на 100%. Мы сделали только одну паузу, чтобы перекусить, а все остальное время он работал и был в процессе. Когда мы передвигали локации, переставляли свет, что-то меняли, у него была возможность немножко отдохнуть. Но суть в том, что он ни разу не сказал — ребята, все, хватит, я устал. Ни одного слова, что он на что-то не согласен, чего-то не будет делать. Он был готов на всё. Мы показывали ему результаты, а Димаш говорил: «Всё классно, мне нравится, ребята, работаем дальше.» Он вообще с юмором, постоянно шутил во время съёмки, какие-то шутки отбрасывал. Классно держал атмосферу. Вы знаете, он и на сцене любит это сделать и на съёмке было то же самое.

— Да, с ним было невероятно легко работать. Перед нами стояла задача — человек космоса, человек будущего, человек, который прилетел из космоса — нереальный фантастический человек. То, как получились костюмы, это в основном заслуга Алии Бисмагамбетовой. Она воплотила эту идею в жизнь. Мы придумывали идеи все вместе командой.

— Однозначно. Если бы он не был частью этой команды, мы не смогли бы совместно работать. Он тоже чувствовал, понимал и мне не приходилось ему доносить какую-то идею. Хорошо вживался в образы, в свой собственный образ ему не так сложно уживаться, конечно, но в любом случае, от него тоже требовалось определенная работа. То, как он со своим взглядом работает, как он подает себя, это тоже его амплуа. И это тоже требует определенных усилий и, когда мы его просили, нам не требовалось много слов объяснять ему. Он просто был с собой.

— Я думаю, это его собственное желание быть именно таким. Ему нравится такой образ и процессе работы это было заметно. Я не знаю, как с ним работают другие фотографы, но я точно ни разу не попросил его сделать определенное выражение лица. Всё, что я ему говорил, это было: «Димаш, слушай, вот ты только что сейчас показывал, повтори этот взгляд. Димаш, повтори вот эту позу. Димаш, сейчас было классно, становись на секунду», — и т. д. То есть такие моменты, в которые он сам проявлялся мы просто снимали.

Я бы с удовольствием поснимал его в немножко другой локации, другой одежде и даже совершенно с другой прической и макияжем. Показал бы его не человеком из космоса, а настоящим, добрым с тёплыми глазами. Это совершенно другой образ и, конечно, если когда-нибудь вдруг потребуется провести такую съёмку, я с удовольствием её проведу. Это будет совсем другая работа, построенная по иным принципам. Даст бог, у меня будет такая возможность.
Знаете, я это ощутил после того, как были выложены работы и мне начали писать огромное количество его фанатов. Я ощутил всю эту доброту, потому что фанаты человека они точно такие же, как этот человек.

Я вдруг почувствовал огромное количество доброты, теплоты, пожеланий в свой адрес от фанатов. Я удивился, потому что первый раз с таким столкнулся. Я не снимал до этого звезд такого уровня, такого масштаба и мне никогда не писали фанаты. Для меня это стало очень приятным, добрым, опытом, потому что эта теплота чувствовалось, несмотря на то, что я не разговаривал с этими людьми лично. Они писали из разных стран на английском, русском и при этом было столько теплоты. Я думаю, что в этом и есть суть Димаша, потому и фанаты его такие добрые и сердечные.

— Во-первых, это новый опыт работы с командой и с человеком такого масштаба. Это опыт взаимодействия с большим количеством звеньев, которые были задействованы в организации этого концерта. Плюс ко всему, это эксперименты. Я бы никогда не позволил себе раньше экспериментировать с человеком такого масштаба, когда у тебя не будет шанса что-то переделать или переснять. Мы реально экспериментировали, создавая такие сложные условия по свету. Мне важно было понять, что в итоге я получу. И большинство фотографов, которым я показываю сейчас эти работы говорят: «Как ты это сделал?» Они даже не могут догадаться, как именно получился этот результат.

— Были сложности именно с выставлением света, мы много экспериментировали. И сейчас, уже по результатам, кому бы я не показывал конечный продукт, никто не понимает, как мы это делали… и я этим даже немножко горжусь.

Во время работы в проекте на очередной съемке ко мне подошла одна женщина и сказала: «Вы снимали Димаша? Это очень приятно, я его фанатка. Приятно видеть ваши работы, своего земляка, и что вы снимаете такого человека. Спасибо. Все было очень классно.» Я говорю: «Пожалуйста.»

— Интересный вопрос. Конечно, такие проекты мне всегда интересны и увлекательны. Скучаю ли я по этому процессу? Я бы сказал так — я не хотел бы возвращаться. Я хотел бы продолжить. Я хотел бы приобрести новый опыт. Было бы классно поработать с Димашем и дальше. Мне очень нравится этот приятный осадок, послевкусие. Поэтому я не ностальгирую, я просто получаю удовольствие от послевкусия, которое есть сейчас.

— Да, Димаш ведь тоже когда-то был не так известен, а сейчас его знает весь мир.

— Верьте в себя. Потому что каждый из вас велик и уникален. Каждый из вас внутри содержит большую частичку творческого, как бы чего-то волшебного. И каждый из вас тоже может стать невероятно популярным и известным. Просто поверьте в себя. Огромное спасибо вам за то, что вы такие добрые и теплые люди, которые просто заобнимали меня приятными комментариями. Мне было невероятно интересно общаться с вами, со всеми, кто писал мне, и за это вам огромное спасибо. Спасибо и вам за то, что берете интервью, мне правда очень приятно быть частью чего-то большего, чем просто быть фотографом.