Кудайберген, Доминго и Каррерас – семиотическая реконфигурация «Трех теноров»: конструктивная мозаика во временных антиподах

Это эссе анализирует выступление «новых» Трех Теноров в финале шоу «Виртуозы», фокусируясь на семиотическом феномене реконфигурации культурной иконы.

*Семиотический феномен — это проявление знаков и знаковых систем в различных областях, таких как язык, культура, искусство, поведение и т. д. (прим. ред. ЕФК)

Основной тезис заключается в том, что это событие — не просто реконструкция, а конструктивная мозаика, в которой музыкальная традиция двадцатого века переплетается с авангардом двадцать первого века.

Утверждается, что Димаш Кудайберген, заняв место своего кумира Лучано Паваротти, символизирует обряд перехода и передачу эстафеты, что возводит это выступление в ранг вехи в истории музыки. Для подкрепления анализа используются ссылки и заявления самих участников, применяется семиотическая перспектива для расшифровки знаков и значений этой встречи поколений.

Выступление Пласидо Доминго, Хосе Каррераса, Димаша Кудайбергена в роли ушедшего из жизни великого маэстро всех времён Лучано Паваротти и виолончелиста Степана Хаузера в финале шоу «Виртуозы», исполнивших трогательную версию классической песни «My Way», стало событием глубокого семиотического и культурного резонанса.

Увиденное было не простой данью уважения, а реконфигурацией самой концепции «Трех теноров» — актом, демонстрирующим, как поколения антиподов протягивают друг другу руки, чтобы обновить концепцию «Трех теноров». Этот сплав, как точно было описано, — это сладость историчности, эмоциональное переплетение голосов и знаков, которое является одновременно и встречей, и прощанием в их художественных и жизненных процессах.

На семиотическом уровне оригинальные теноры — Паваротти, Каррерас и Доминго — служили символами и индикаторами расцвета оперы в двадцатом веке. Их массовая популярность и способность заполнять стадионы стали важной вехой в демократизации высокой культуры. Они были хранителями традиций, их голоса были олицетворением грандиозности и оперной техники. Однако их последнее выступление стало прощальным знаком, ознаменовавшим закрытие эпохи.

Появление нового состава привносит новые смыслы и значения. Включение Степана Хаузера, виолончелиста, нарушает канон и расширяет концепцию «виртуозного исполнения» за пределы вокала. Присутствие Димаша Кудайбергена не как просто третьего тенора, а явно занимающего место Лучано Паваротти, своего «величайшего кумира», превращает выступление в передачу эстафеты. Этот символический акт преемственности придаёт событию неоценимый исторический вес.

Как заявил сам Пласидо Доминго (цитата по El País, 2024), «Это будущее. Голос Димаша — это то, что мир должен услышать». Это заявление столпа традиции является одобрением, которое закрепляет позиции нового поколения и узаконивает его место в истории.

Таким образом, отпечаток, исполнение и значимость этого нового выступления являются конструктивной мозаикой истории музыки. Это событие не только чтит наследие оригиналов, но расширяет и переосмысливает его. Тот факт, что четыре знаковых судьи конкурса молодых талантов мирового уровня запечатлели этот момент в музыкальной истории, является признанием его выдающегося значения. Они подтверждают тезис о том, что эта встреча — это транспортировка к возвышенному, которая позволяет нам увидеть и понять, что означает этот образ двух концов одной и той же связи: связи, объединяющей прошлое с будущим музыки.

В семиологическом ключе это событие можно проанализировать с помощью теорий Чарльза Сандерса Пирса и Умберто Эко.

*Чарльз Саандерс Пирс — американский философ, логик, математик, основоположник прагматизма и семиотики. Умберто Эко — итальянский учёный, философ, специалист по семиотике и средневековой эстетике, теоретик культуры, литературный критик, писатель, публицист (прим. ред. ЕФК)

Для Пирса знак состоит из репрезентамена (форма знака), объекта (на что ссылается знак) и интерпретанта (эффект или значение, которое он производит в сознании интерпретатора). В данном случае исполнение Димаша является репрезентаменом; наследие Паваротти — объектом. Интерпретант — это ощущение преемственности и обновления, испытываемое аудиторией, чувство оптимизма в отношении будущего музыки.

Умберто Эко, со своей стороны, постулирует, что знак имеет не только буквальное значение, но также культурную и социальную коннотацию. Выступление Димаша и Хаузера является ярким примером этого. Выбор произведения, стиль исполнения и само сопоставление виолончелиста и классического тенора не являются случайными; они являются индексами смены парадигмы. Как отмечает Эко (1976), знаки — это «культурные единицы, которые что-то представляют для кого-то в некотором контексте». В данном сценарии контекстом является финал глобального конкурса талантов, и «что-то», что представляется, — это не просто песня, а способность классической музыки эволюционировать и привлекать новое поколение.

Димаш, с его необычайным вокальным диапазоном, интенсивным и полным контролем дыхания, драматической выразительностью и универсальностью, позволяющей ему перемещаться между поп-музыкой, оперой и традиционной казахской музыкой, является символом поколения нового тысячелетия. Его восхождение к славе через цифровые платформы позиционирует его как показатель демократизации музыки в цифровую эру.

Сам Димаш размышлял об этой чести, комментируя в интервью казахстанскому изданию (цитируется в Tengri News, 2024), что «это сбывшаяся мечта — быть на одной сцене с такими легендами, как Доминго и Каррерас, и представлять наследие Паваротти». Это утверждение подчеркивает осознание художником символического веса его выступления. В этой презентации раскрывается дихотомия между прошлым и будущим, традициями и инновациями.

Димаш — это мост между звуковым миром и миром поколений. Его способность показать величие оперы голосом, который также перекликается с современными чувствами, делает его идеальным выразителем новой музыкальной эры. Хосе Каррерас, ещё один из первых теноров, также выразил своё восхищение новым поколением, заявив испанскому изданию (цитируется по ABC Music, 2024), что «голос Димаша — это феномен. Это будущее лирики».

Выступление «новых» Трех Теноров в финале «Виртуозов» не должно оцениваться только по его техническим достоинствам или недостаткам, а по его значению как общего знаменателя бесконечной линии. Невзирая на несовершенства любого живого выступления и возрастные факторы, четверо музыкантов оставили веху в истории музыки. Таким образом, этот момент превращается в ключевое и культовое событие, в светило, которое демонстрирует, что путь высококачественной музыки не остановлен.

Эта символическая встреча представляет собой передачу эстафеты между поколениями, акт, который позволяет с оптимизмом смотреть на музыкальное будущее нового тысячелетия, несмотря на коммерческую гегемонию жанров с меньшей технической сложностью. Эта знаменательная встреча связей и голосов подтверждает, что история музыки по-прежнему пишется с мастерством и виртуозностью, доказывая, что традиция может и должна эволюционировать, чтобы сохраниться.

Источник.
Материал подготовлен Евразийским фан-клубом Димаша Кудайбергена (ЕФК).